140. М. П. ПОГОДИНУ
6 или 13 января 1856. Москва
Вы звали меня несколько раз, достопочтеннейший Михайло Петрович, - и я не являлся. Не явлюсь даже и теперь, по последнему Вашему зову. Все факты против меня - и у меня даже нет надежды оправдаться. Я обещал Вам в последний раз - месяц моей работы и обещания не выполнил. Вам дела нет, что я - обманут кругом сам, что у меня лежат три начатых статьи, которых продолжать я не в силах, что я слоняюсь (в буквальном смысле слова), как помешанный, больной душевно, здоровый телесно, как бык (удобней сравнения я не нахожу для моего бренного состава, которого не в силах, как видится, сокрушить никакие тяжелые душевные страдания), потерявший веру во все - и между тем постоянно терзаемый жаждою деятельности, сознательно говорящий себе: "et pourtant, j'avais vois quelque chose la"* - страстно, страстней, может быть, всех пишущих ныне привязанный к литературным интересам! Вам дела нет до всего этого и Вы правы, что Вам дела нет, Вы вправе бросить камень, если хотите, да сбудется надо мною грозное слово Писания: "И ближние мои далече от меня стаху!.."1
Я - погиб вместе с "Москвитянином", ибо "Москвитянин" в последнее время был я. Мне остается одно утешение - знать, что я мог материально не погибнуть, перейдя под другие знамена - и предпочел, предпочитаю и предпочту честную (перед внутренним судом) гибель - житейским выгодам.
Н. Н. Воронцов говорил, что Вы посылали его ко мне с предложением собрать вокруг себя сотрудников и объявить себя редактором "Москвитянина" накануне нового года. А назад тому с год - я пламенно добивался у Вас того, что я называл диктаторством, писал Вам проэкт циркуляра ко всей братьи2. -Вы назвали это чуть что не ребячеством, как неудобозабываемый3 называл, вероятно, ученым идеализмом Ваши послания к нему4. А я знал, что именно головы, какой бы то ни было, не достает нашему кружку и нашему направлению. Теперь же, чуть что не насмешкою был Ваш проэкт. "Москвитянин" погиб и ему не восстать, если 1) кто-либо не примет твердой решимости два года издавать его в убыток и с пожертвованиями; 2) если кто-либо не вырвет меня из ада, в котором я сижу по горло - ибо я один да Эдельсон твердо знаем, что наш журнал, наше "Вестник", не "Беседа" (которая Г*В едва ли не будет журналом Троицкой лавры и проч.), а "Москвитянин" и Ваше направление (народность демократическая и прогрессивная) - и из нас двух, плотью и кровью, связан с литературой только я.
В доказательство, как сильно, постоянно занимала меня одна мысль, как мысль эта грызла меня, терзала - я мог бы представить Вам несколько проэктов и писем к Вам, в разные времена написанных и не отправленных по безнадежному отчаянию. Прочтите одно прилагаемое при сем: в нем же, кстати, и все почти сказано, что сказать было можно о журнале.
.... P. S. Не прилагаю, ибо незачем обременять Вас чтением.
А между тем, сидя в аду только по уши, я не лишился глаз и ясно вижу, что "Вестник" - с первой же книжки "первый блин да комом" - мертвечина, темна вода во облацех воздушных, безжизненный эклектизм или худо скрытое (как в соловьев-ской статье5) презрение к народности и коренным началам быта - предчувствую (а мои предчувствия куда как все верны), что "Беседа" сойдется с блаженной памяти "Маяком" в своих последних результатах, что жизненное, народное направление может сказать о себе: "лиси язвины имуть и птицы гнезда, Сын же Человеческий не имать где главу подклонити"6. Иногда я очень ясно сознавал вмешательство** злого духа в наше предприятие, искусно пользовавшегося самолюбием каждого из нас, от Вас начиная как головы и до меня как до хвоста метущего включительно -и я, кажется, говорил Вам об этом.
Я лично истерзан до того, что желаю только покоя смерти, без малейшей фразы, если что еще воздерживает меня от самоубийства, так это - право, не дети, ибо я верю, что Бог, правосудный ко мне, будет к ним, что их не оставит дед и Евгений7, - не страх смерти, не вера в будущую жизнь - ибо как ни вертись, а невольно остаешься с верою не догматическою, с верою в Бога - Любовь всепрощающую и все понимающую, - а вопрос: к чему же дана эта жажда деятельности, эта раздражительная способность жить высшими интересами? Должно же найдтись всему этому употребление. О! как бы пламенно поверил я в Бога, как бы я пошел за Ним, если бы хоть раз милосердие, а не одно неумолимое Правосудие ответило мне на душевные вопросы!
Письмо мое похоже на исповедь, потому что надобно же хоть раз высказаться совсем - одному из немногих людей, в которых, при всех их недостатках, не утратил еще веры. Не желаю только - и имею право не желать, чтобы оно, валяясь на Вашем столе или под столом в сору разной бумаги, служило пищею для праздного любопытства приходящих.
А "Москвитянин" зеленого цвета! как бы желал я возвратить то время, когда мы все так верили, так надеялись, так любили наше дело... Но и при этих воспоминаниях примешивается у меня желчное чувство. Были минуты, когда Вы выдали меня головою людям, которых любил я не меньше, чем Вы, которым верность и любовь братскую доказывал я и доказываю с смирением фанатика, но которым надобно было показать, что Вы придаете мне какое-либо значение: это было бы полезнее и для них, действовавших тогда под влиянием необузданности и ослепления - Вы выдали меня, повторяю я, и при том тогда, когда год моей энергической деятельности доказал, по Вашим же словам, "что только на меня можно основательно понадеяться". Вы и представить не можете, какую важность в отношении ко всему последующему имел этот факт!8
Собственно говоря, я не знаю, что еще в настоящую минуту меня поддерживает. Вера в какие-то чудеса, а чудес не бывает.
Повторяю Вам, что в возможности выхода из положения - я обманут легкомыслием и бесхарактерностью человека мне близкого. Я Вас не обманывал.
Убедившись в том, что все меня обмануло, я впал в отчаяние. В отчаянии вещи, может быть, представляются хуже, чем они на самом деле. Повторяю Вам, что я слоняюсь без деятельности, пожираемый жаждой дела - и не могу ничего делать, хоть убейте: начинаю и не в силах продолжать. Чтобы я делал дело, нужно чтоб я был спокоен, чтобы, я думал о деле, а не о себе. Мысль о себе и вечно о себе - надоела мне страшно... Я рад был бы, чтобы расчистили только мои дела и на три года заперли бы меня (хоть буквально заперли бы) в келью, в тюрьму, пожалуй, с книгами и бумагой, и чтобы я знал, что во время такого моего заключения моими трудами в довольстве живут другие.
Теперь и это даже невозможно... А я все-таки чего-то надеюсь!
В настоящем случае я надеюсь, впрочем, только на то, что Вы все это поймете: поймете, что горько остаться чем-то в роде подлеца в отношении к человеку, которого с детства ставил высоко, которого любил с юношества; - что ужасно видеть в себе Хлобуева9 и знать, что только фантазия поэта выручила такую личность каким-то идеальным делом. В этом-то идеализме - и ошибка, и вред моральный Гоголевского направления. Он, покойник, как я же, дитя его мысли, не мог расстаться с мечтою, что "всякое стремление рано или поздно, благода-тию или чудом Божьим - получает себе выход"10.
Пусть исповедь будет полна. Вот Вам вещь, написанная прошлого года, по поводу другой стороны моего душевного вопроса, прилагаемая равно и к этой. Ею я кончаю: произнесите суд сами над душою человека, которому такие тяжкие размышления постоянно приходили и приходят в голову или паче в сердце. Не богохульство эта вещь - ибо за богохульством слов скрыта в ней тайная вера души:
23 янв. 1855 года.
Трагедия близка к своей развязке
И прав Неумолимого закон,
Вольно же сердцу верить старой сказке,
Что приходил взыскать погибших Он11.
Свершают непреложные законы
И Ты глядишь, как гибнут миллионы,
С иронией божественной Любви.
Так что же вопль одной визгливой твари,
Писк устрицы иль стон душевных мук,
Благодарящий иль клянущий звук.
А все порой на свод небесный взглянешь
С молитвой, самому себе смешной,
И детские предания вспомянешь,
Ведь жили ж так отцы и деды прежде
И над собой видали чудеса,
Что для людей доступны небеса.
Господь чудесным сном каким-нибудь,
Кому среди очаковского боя
Крест матери закрыл от раны грудь.
Пришлося круто так, что вот немножко
Вдруг невидимо посылал в окошко
Великий чудотворец Николай.
Навеки нерушимые бывали
Благословенья в тот счастливый век.
Теперь позорно слабый человек.
Отцов моих заветные преданья,
Не с дерзким смехом вызываю*** вас,
Все праотцев святые достоянья
Чтоб пред Тобой с молитвою**** живою,
Отец Любви, упавши зарыдать,
Поверить, что покров Твой надо мною,
Что Ты пришел погибшее взыскать.
Пришел конец мучительной борьбе.
Спаситель! Если не пустые сказки
Те язвы, что носил Ты на себе,
И ежели Твои обетованья
Спаситель! Есть безумные страданья,
Чернеет сердце, сохнет мозг от мук.
Спаситель! Царь Земли в венце терновом,
С смирением я пал к Твоим ногам,
Ты говорил: "Просите, дастся вам".12
P. S. Если Вы захотите что ответить мне, пришлите в гимназию завтра, т. е. в субботу: я там буду.
Примечания
Печатается по подлиннику: РГБ.
Впервые опубликовано (частично): Б XIV. С. 360-363. См. также Материалы. С. 147-149 (№ 47, с купюрами). Исправления и дополнения: С. 367-369 (п. 20).
"Русского вестника" за 1856 г., а также благодаря указанию в приписке на завтрашнюю субботу (пятница в первой половине января 1856 г. приходилась на 6 и 13).
1 "И ближние мои далече от меня стаху\." -
2 ... проэкт циркуляра ко всей братьи. - См. письма от 21 и 29 января 1855 г. (№ 116, 117) и примеч. 2 к письму от 6 февраля 1855 г. (№ 118).
3 - Николай I.
4 ... Ваши послания к нему. - Во время Крымской войны Погодин отправлял политико-публицистические письма-статьи Николаю I. Многие из них были затем изданы автором - см. Историко-политические письма и записки в продолжении Крымской войны. 1853-1856. М, 1874.
5 ... как в соловьевской статье... - Имеется в виду статья СМ. Соловьева "Древняя Россия" (Русский вестник. 1856. Т. 1. Кн. 1. С. 11-31).
... "лиси язвины имуть и птицы гнезда, Сын же Человеческий не имать где главу подклонити". - Лк. 9. 58. В оригинале - "птицы небесныя".
... - Вряд ли Г. имеет в виду дядю своих детей (Евгения Корша), а скорее всего Евгения Эдельсона, заботы которого потом стали раздражать Г. (см. письмо Погодину от 30 января - 13 февраля 1861 г. - № 257).
8 ... какую важность в отношении ко всему последующему имел этот факт\ - Намек на разногласия и конфликты между членами "молодой редакции" "Москвитянина" (наиболее откровенно Г. сказал о них в письме к Е. Н. Эдельсону от 13 ноября 1857 г. - № 191). Возможно, имеется в виду и история публикации стихотворения Г. "Искусство и правда", когда Погодин, зная о негативном отношении к стихотворению в славянофильских кругах, не решался печатать его; опубликовав же (Москвитянин. 1854. № 2), он в № 3 поместил две грубые эпиграммы М. А. Дмитриева на это стихотворение.
... Хлобуева... - Хлобуев - персонаж 2-го тома "Мертвых душ" Н. В. Гоголя.
10 ... "всякое стремление рано или поздно, благодатию или чудом Божьим - выход". - Такая фраза в сочинениях и письмах Гоголя не обнаружена, но сходные его мысли известны. См., например, в его письме к Н. М. Языкову от 21 марта (2 апреля) 1844 г.: "Все стремится к тому, чтобы привести человека в то светлое состояние..."
11 Что приходил взыскать погибших Он. - Ср. Пс. 9. 13.
12 ... "Просите, дастся вам". - Мф. 7. 7.
* а все-таки я что-то увидел там (фр.).
** Слово вписано вместо вычеркнутого:
*** призываю
**** Вместо вычеркнутого: Отец любви