221. Е. С. ПРОТОПОПОВОЙ
5 февраля 1859. Санкт-Петербург
СП Бург.
1859 г. Февр. 5.
Опять я пишу к Вам, мой добрый друг, к Вам, когда не могу ни к кому другому писать, даже к отцу.
Но я болен - морально (и отчасти физически, благодаря милому климату) - болен разными душевными недугами - и недугом тоски по Москве и другим еще худшим - недугом тоски по цели жизни.
Куда ни посмотришь, право, все такая мерзость и гниль, а в себе-то самом мерзость в особенности. Говорят, идет чума — Вы помните, я ждал много доброго от кометы!1
А кстати, помните ли Вы это странное лето* моего отъезда за границу? С зловещим красным цветом окраин неба, с чем-то осенним в зелени, с чем-то тяжелым в воздухе?.. Знаете ли, что? (ведь я циник в откровенности). Под влиянием этого мрачно-поэтически тяжелого в воздухе, со всякой другой женщиной, которую бы я уважал менее глубоко и нежно, чем Вас, - можно было в дружбе доиграться до любви - да, может быть, несмотря на глубокое и нежное уважение, я бы и доигрался, по свойственной мне мерзости, если бы Вы не были еще вдобавок Крестом на могиле моего заветнейшего прошлого!!
Все это прекрасно - а цели-то в жизни все-таки нет. Работаю я страшно, хлопочу, как самый деятельный чиновник (я ли это?), а все-таки подозреваю, что вожу воду на чорта. Добавьте к этому, что не только работать, а беспрестанно интриговать или, по крайней мере, разбивать чужие подкопы нужно... Ну - пока работаешь или интригуешь, это и занимает... А потом, потом - желчь да длинная, почти бессонная ночь. Вот и теперь. Досидел до двух...
О, усну ли я хоть раз еще тем молодым сном, от которого с усилием просыпаешься?..
Мерзко, мой добрый, нежный, благородный друг. Я уж наконец ни во что не верю, кроме художественной иронии Творца жизни. Положим, в дальнейшем загробном развитии души, ей и объяснится, что эта ирония есть вместе и Высочайшая Любовь, да когда-то еще объяснится!
Фет оставил меня желчно ругающимся на цензуру. Положим, что на этот раз я сломал зверя-цензора, провел-таки свою мысль в той форме, в какой она родилась, отчитал печатно религиозную Литургию за упокой великой души Виссариона Белинского... да ведь эти гнусные столкновения тоже портят кровь - чорт бы их взял!**
Читайте, Бога ради, теперешние статьи мои: в них кладется вся моя душа, жизнь и кровь. Может быть, недолго маяться-то: тороплюсь все высказать, что нагорело в душе.
мне в казнь и язву... А все от того, что я - недовершенный Создателем артист, артист, у которого творчество съедено анализом... нет, мало этого: наперед подорвано жаждою жизни...
Ведь я все жить, жить и жить хочу, хоть самому это подчас смешно, - хоть все покушения любить, верить и проч. разрешаются сомнением, разочарованием, даже отвращением.
Хотел было приехать в Москву на Масляницу - нельзя - да и собственно говоря, незачем!!
А все-таки, не прощайте, а до свидания!
Примечания
ИРЛИ. Ф. Р I. On. 5. Ед. хр. 132. Л. 31-32 об. Впервые опубликовано: Страхов II. С. 178-179 (п. XII). См. также С. 241-242 (№ 92).
1 ... от кометы! - Комета Донати (названная именем итальянского астронома Джамбатти-ста Донати, 1826-1873), одна из самых замечательных комет XIX в., появилась в сентябре 1858 г., достигла самой большой яркости 10 октября (по нов. ст.), когда находилась на самом близком расстоянии от Земли. Для зрителя без телескопа она исчезла в начале ноября.
* Далее вычеркнуто:
А недавно