Григорьев Аполлон: Город ("Да, я люблю его громадный, гордый град…")

Город («Да, я люблю его громадный, гордый град…»)

Да, я люблю его громадный, гордый град

Но не за то, за что другие;

Не здания его, не пышный блеск палат

И не граниты вековые

Я в нем люблю, о нет! Скорбящею душой

Я прозреваю в нем иное, —

Его страдание под ледяной корой,

Его страдание больное.

Пусть почву шаткую он заковал в гранит

И защитил ее от моря,

И пусть сурово он в самом себе таит

Волненье радости и горя,

И пусть его река к стопам его несет

И роскоши и неги дани, —

На них отпечатлен тяжелый след забот,

Людского пота и страданий.

И пусть горят светло огни его палат,

Пусть слышны в них веселья звуки —

Обман, один обман! Они не заглушат

Безумно-страшных стонов муки!

Страдание одно привык я подмечать,

Иль в темном уголку, — везде его печать!

Страданья уровень единой!

И в те часы, когда на город гордый мой

Ложится ночь без тьмы и тени,

Когда прозрачно всё мелькает предо мной

Рой отвратительных видений…

Пусть ночь ясна, как день, пусть тихо всё вокруг,

Пусть всё прозрачно и спокойно, —

В покое том затих на время злой недуг,

И то прозрачность язвы гнойной.

Впервые: РиП. 1845. № 10. С. 3.— Текст стихотворения впоследствии перерабатывался (см.: Изд. 1959. С. 531). Одно из программных высказываний Г. Изд. 1846 (см., в частности, отзыв Белинского — Белинский. Т. 9. С. 593). См. также стихотворение «Город» («Великолепный град! пускай тебя иной…») — наст. изд., с. 154. В позднейшей статье «Стихотворения Н. Некрасова» Г. «некогда сам <…> воспевал» Петербург и неточно процитировал строки 7–8 комментируемого стихотворения С. 490).