Поиск по творчеству и критике
Cлово "1913"
Входимость: 4. Размер: 68кб.
Входимость: 1. Размер: 45кб.
Входимость: 1. Размер: 3кб.
Входимость: 1. Размер: 33кб.
Входимость: 1. Размер: 13кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 4. Размер: 68кб.
Часть текста: Александрович Григорьев, замечательный русский поэт и мыслитель сороковых годов. Из сочинений его издана весьма малая часть: томик стихов и первый том "Сочинений"; то и другое теперь - библиографическая редкость (особенно стихи). О Григорьеве не написано ни одной обстоятельной книги; не только биографической канвы, но и ученой биографии Григорьева не существует. Для библиографии Григорьева, которая могла бы составить порядочную книгу, не сделано почти ничего. Где большая часть рукописей Григорьева - неизвестно. Судьба культуры русской определяется на наших глазах. В наши дни "вопрос о нашей самостоятельности" (выражение Григорьева) встал перед нами в столь ярком блеске, что отвернуться от него уже невозможно. Мне кажется общим местом то, что русская культура со смерти Пушкина была в загоне, что действительное внимание к ней пробудилось лишь в конце прошлого столетия, при первых лучах нового русского возрождения. Если в XIX столетии все внимание было обращено в одну сторону - на русскую общественность и государственность, - то лишь в XX веке положено начало пониманию русского зодчества, русской живописи, русской философии, русской музыки и русской поэзии. У нас еще не было времени дойти до таких сложных явлений нашей жизни, как явление Аполлона Григорьева. Зато теперь, когда твердыни косности и партийности начинают шататься под неустанным напором сил и событий, имеющих всемирный смысл, - приходится уделить внимание явлениям, не только стоящим под знаком "правости" и "левости"; на очереди - явления более сложные, соединения, труднее разложимые, люди, личная судьба которых связана не с одними "славными постами", но и с "подземным ходом гад" и "прозябаньем дольней лозы". В судьбе Григорьева, сколь она ни...
Входимость: 1. Размер: 45кб.
Часть текста: закрывает глаза для всего, ее окружающего, и открывает их только за сотни верст от места жительства! А есть что посмотреть и в Петербурге. Воистину Петербург чудный город, во всех значениях этого слова. Смотрите ли вы на него в грязно-серый день петербургского лета или при сиянии зимнего солнца, играющего на нерастаявшем снегу петербургских площадей, по которым еще не бегало человечество за разными житейскими надобностями,- во всякое время года, во всякий час дня Петербург представит вам самые разнообразные картины. Умейте только подмечать их. Конечно, для этого надобно особенное, шестое чувство, составляющее нечто среднее между чутьем и проницательностью и до сих пор еще не объясненное физиологами. Но прежде всего для этого нужно, чтобы вы не занимали ни одну из должностей, не несли на себе ни одной служебной обязанности, занимающей половину человеческой жизни, без чего жизнь была бы так пуста и однообразна. Вы видите, что для этого должность петербургского зеваки самая приличная и удобная. Москвичи говорят, что ни в одном городе нет столько разнородных элементов, столько различных классов и сословий общества, как в Москве. Просим извинения! Мы готовы показать здесь всем и каждому все...
Входимость: 1. Размер: 3кб.
Часть текста: Интродукция к альбому Ольги Александровны Интродукция к альбому Ольги Александровны (пока таковой еще не существовал) В несуществующий альбом — Заклятый враг готовых — Пишу я — в нем, как и во всем, Краев искатель новых. Начав шутливо продолжать Хандрою беспощадной, Готов я правду вам сказать Со злостию отрадной. Желать ли мне, чтоб в нем всегда Страницы чисты были… Иль чтобы страсть, любовь, мечта Их смело исчертили. Две доли в жизни нам даны: Тревоги страшной доля И доля глупой тишины, Покойная неволя. Глупа одна, чтоб от души Я написал желанье, А про другую напиши — Заслужишь нареканье! И справедливое!.. Зачем Extravagances [1] поэта? Нет! Лучше буду глуп и нем, Когда возможно это. <Начало декабря 1857. Флоренция Примечания Публикуется впервые по автографу: ЦГАЛИ, ф. 505, № 199, оп. 1, л. 1–1 об. — Мельникова Ольга Александровна (1830–1913) — племянница министра путей сообщений П. П. Мельникова, жена (с 1868 г.) Д. Ф. Тютчева (старшего из сыновей поэта). [1] экстравагантности (фр.).
Входимость: 1. Размер: 33кб.
Часть текста: автора, и даже вот это общее добродушное невнимание в высшей степени любопытны и показательны для современности. Насколько верен у Блока портрет А. Григорьева и верна исторически "судьба" его -- я не берусь судить. "Истории" вообще мало в статье, центр ее и смысл, во всяком случае, не исторический, т. е. никакой объективности в ней нет. А. Григорьев под пером Блока вырастает в символический образ; судьба его -- судьба русского человека, душа которого "связана с глубинами", с "прозябаньем дольней лозы", более сложная, чем души властителей жизни, стоящих только на "славных постах", под знаком "правости и левости". Судьба такого сложного человека -- гибель, ибо властители жизни не прощают "касания к мирам иным". Даже о Грибоедове и Пушкине Блок говорит: "... они погибли. Их наследие было опечатано..." -- "шумным поколением сороковых годов во главе с Белинским, "белым генералом" русской интеллигенции". "Белинский, служака исправный, торопливо клеймил своим штемпелем все, что являлось на свет Божий. Весьма торопливо был припечатан и Аполлон Григорьев..." Несколько раз оговаривается Блок: "Теперь, когда твердыни косности и партийности начинают шататься..." теперь, когда "русское возрождение успело расшатать некоторые догматы интеллигентской религии..." Но эти оговорки неубедительны. Не в исторической проекции видит Блок Григорьева: чувствует его как будто здесь, сегодня, в животрепещущей современности. Как будто еще сегодня...
Входимость: 1. Размер: 13кб.
Часть текста: любопытство публики. Особенно интересно то, что критик нашел в г. Лажечникове совершеннейший допотопный тип 9 ; по его словам, Лажечников есть не что иное, как "полнейшее оправдание мысли о допотопных организациях в мире искусства". К сожалению, г. Григорьев не сообщил еще подробностей своих изысканий о г. Лажечникове, а только обещает изложить их в одной из следующих статей. "Допотопное значение Лажечникова, -- говорит он,-- будет ясно, когда я буду говорить о народности и об отношении к ней критического сознанья" ("Рус. слово", 1859 г., No III, Крит., стр. 27, строка 20 и сл.). С нетерпением ожидаем рассуждений критика нашего "о народности и об отношении к ней критического сознания", долженствующих сделать для нас ясным допотопное значение г. Лажечникова... Результаты, добытые г. Григорьевым в этом удивительном вопросе, не преминем сообщить читателям; а до тех пор просим и их самих вдуматься в необычайность открытия о значении Лажечникова до nomonal ПРИМЕЧАНИЯ В полном виде "Свисток" издается впервые. Некоторые произведения перепечатывались в собраниях сочинений Н. А. Добролюбова, Н. А. Некрасова, Н. Г. Чернышевского, M. E. Салтыкова-Щедрина, К. Пруткова. Однако подобные обращения к материалам "Свистка", преследовавшие свои задачи, не могли дать исчерпывающего представления о сатирическом издании. В настоящей публикации предполагается достичь именно этой цели и познакомить современного читателя с замечательным литературным памятником писателей-шестидесятников. Тексты всех девяти выпусков "Свистка" (1859--1863) печатаются по журналу без изменений. Такая текстологическая установка обусловлена принципом издания памятника, воссоздаваемого в том виде, в каком произведения "Свистка" реально становились достоянием читателей 60-х годов прошлого века....