Поиск по творчеству и критике
Cлово "MIA"
Входимость: 2. Размер: 61кб.
Входимость: 1. Размер: 68кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 2. Размер: 61кб.
Часть текста: едва Назвать вы смеете — и с кем невольно Смущаетесь при встрече, слова два С трудом проговорите… смело, вольно Вы можете эпистолы писать… Я выбрал формы строгие сонета; Во-первых, честь Италии воздать Хоть этим за радушие привета Мне хочется, а во-вторых, в узде Приличной душу держат формы те! 2 И ты прочтешь когда-нибудь (вступаю Я в давности права и слово ты С тревогой тайной ставить начинаю, С тоской о том, что лишь в краях мечты (Мои владенья), ты прочтешь, я знаю, Чего, о жрица гордой чистоты, Какой тебя поднесь воображаю, В твоей глуши, средь праздной суеты И тишины однообразно-пошлой, — Ты не прочла бы, судорожно смяв, Как лист завялый, отзыв жизни прошлой, Свой пуританский чествуя устав, Когда б мольбы, призывы и упреки В размеренные не замкнулись строки! 3 «Но благородно ль это?» — может быть, Ты скажешь про себя, сей бред тревожный Читая… В самом деле, возмутить Пытался то, что нужно осторожно В тебе беречь, лелеять, свято чтить… Да! это безобразно и ничтожно… Я знаю сам… Но так тебя любить Другому, кто б он ни был, — невозможно… Где б ни был я, куда б судьба меня Не бросила — с собой мечту одну я Ношу везде: в толпе ли, в шуме ль дня, Один ли, в...
Входимость: 1. Размер: 68кб.
Часть текста: его издана весьма малая часть: томик стихов и первый том "Сочинений"; то и другое теперь - библиографическая редкость (особенно стихи). О Григорьеве не написано ни одной обстоятельной книги; не только биографической канвы, но и ученой биографии Григорьева не существует. Для библиографии Григорьева, которая могла бы составить порядочную книгу, не сделано почти ничего. Где большая часть рукописей Григорьева - неизвестно. Судьба культуры русской определяется на наших глазах. В наши дни "вопрос о нашей самостоятельности" (выражение Григорьева) встал перед нами в столь ярком блеске, что отвернуться от него уже невозможно. Мне кажется общим местом то, что русская культура со смерти Пушкина была в загоне, что действительное внимание к ней пробудилось лишь в конце прошлого столетия, при первых лучах нового русского возрождения. Если в XIX столетии все внимание было обращено в одну сторону - на русскую общественность и государственность, - то лишь в XX веке положено начало пониманию русского зодчества, русской живописи, русской философии, русской музыки и русской поэзии. У нас еще не было времени дойти до таких сложных явлений нашей жизни, как явление Аполлона Григорьева. Зато теперь, когда твердыни косности и партийности начинают шататься под неустанным напором...