Поиск по творчеству и критике
Cлово "DIRE"
Входимость: 1. Размер: 39кб.
Входимость: 1. Размер: 67кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 39кб.
Часть текста: мне на Рим и на проч. 1100 пиастров, т. е. на наши деньги 1500 р. Из них я половину отослал в Москву, обеспечив таким образом, на несколько месяцев, свою семью; до 400 пошло на уплату долгов - остальные промотаны были в весьма короткое время безобразнейшим, но благороднейшим образом, на гравюры, фотографии, книги, театры и проч. Жизнь я все еще вел самую целомудренную и трезвенную, хотя целомудрие мне было физически страшно вредно - при моем темпераменте жеребца; кончилось тем, что я равнодушно не мог уже видеть даже моей прислужницы квартирной, с(ин)ьоры Линды, хоть она была и грязна, и нехороша. Теоретическое православие простиралось во мне до соблюдения всяких постов и проч. Внутри меня, собственно, жило уже другое - и какими софизмами это другое согласовалось в голове с обрядовой религиозностью - понять весьма трудно простому смыслу, но очень легко - смыслу, искушенному всякими доктринами. В разговорах с замечательно восприимчивым субъектом, флорентийским попом 3 , и с одной благородной, серьезной женщиной 4 - диалектика увлекала меня в дерзкую последовательность мысли, в сомнение, к которому из 747 Х 1 2 расколов православия (у comptant 1* и раскол официальный) принадлежу я убеждением: оказывалось ясно как день, что под православием разумею я сам для себя просто известное, стихийно-историческое начало, которому суждено еще жить и ...
Входимость: 1. Размер: 67кб.
Часть текста: сорок тысяч братьев И вся любовь их - не чета моей... (англ.; пер. В. Пастернака).} I ... Мы были одни с Виталиным. Склонской почему-то не было. Мы страшно скучали - и долго предоставляли один другому полную свободу скучать, лежа, по обыкновению, на двух диванах. - Знаешь ли, однако, Виталин, - сказал я наконец, бросая сигару, - что скука... - Удивительно скучна!.. - перервал он и натянуто, улыбнулся своему остроумию... - Нет! заразительна... - отвечал я ему. - Старая истина, - сказал он, - что ж далее? - Что далее? мало ли что далее? Но дело в том: отчего нет Склонской? - Больна, или занята, верно. - Ты думаешь? - спросил я, смотря на него так глубокомысленно, как только может смотреть человек, у которого в голове нет никакой мысли. Привычку к подобного рода взглядам вывез я из Москвы, где она чрезвычайно в ходу и служит заменой мышления, знания и т. д. Виталин не отвечал мне на мой вопрос и, заложивши руку за голову, погрузился в прежнюю апатию. Находили на этого человека минуты, когда он становился невыносим даже для меня, потому что, когда человек упорно молчит с вами, вы невольно подумаете, что он или сердится на вас, или таит от вас что-нибудь неприятное, или считает вас, наконец, слишком ограниченным. Не желая показать ему, что меня тревожит его хандра, я также погрузился в размышления о тленности всего земного... с четверть часа мы оба упорно молчали. - А в самом деле, странно, что ее нет? - начал наконец Виталин зевнувши. - Скучно, Г**. - Да, скучно, - отвечал я флегматически покойно. - И гадко даже, - продолжал Виталин почти с досадою. - Ну!.. - заметил я. - Да, гадко! - сказал опять Виталин, приподнявшись и проведши рукою по лбу, как бы желая выгнать упорно засевшую мысль. - Что же с этим делать? - спросил я равнодушно. - Да ничего, разумеется... Но ты спрашивал о Склонской: она будет вечером. - Согласись, что без нее нам было бы слишком часто вот такое состояние. - Твоя правда. Мы с...