Поиск по творчеству и критике
Cлово "OCCASION"

1. Григорьев А. А. - Погодину М. П., 11 мая 1859 г.

Входимость: 1. Размер: 6кб.

2. Григорьев А. А. - Погодину М. П., 26 августа - 7 октября 1859 г.

Входимость: 1. Размер: 39кб.

1. Григорьев А. А. - Погодину М. П., 11 мая 1859 г.

Входимость: 1. Размер: 6кб.

Часть текста: Вы вправе на меня сердиться - но по старому обычаю Вашему Вы не берете в расчет circonstances attenuantes...** Я написал к Вам из града Флоренска письмо, которое Вас оскорбило 2 . Но, право, оно было больше горько, чем дерзко. Все темное, что у меня на душе накопилось, в нем вылилось... А темного было много, так много, что даже загул парижской жизни не мог залить той каинской тоски, которою я терзался. Но об этом - когда-нибудь, если Вам будет угодно, после и подробнее. Теперь я пишу к Вам по простому влечению сердца. Опять послышался Ваш голос издали, хоть и ругательный, - но все же голос человека, мною глубоко уважаемого и еще больше любимого, человека притом, который сам, видно, не может отделаться от известного рода симпатии - все равно, что симпатия выражается раздражением - к безалабернейшему из многочисленных и многообразных Хлобуе-вых 3 Российской Империи. Да и не за что Вам совсем разлюбить меня. Разве не делаю я честно того же дела, которое делал в "Москвитянине", да и погодите, так ли еще это будет, если Великий Банкир 4 и Покровитель всех Хлобуевых продлит жизнь Кушелева и хорошее состояние дел. Теперь еще, для того, чтобы не запугать, я еще вынужден иногда хвалить существующие факты, как факты признанные - как например, отозваться с уважением о труде Соловьева 5 . Будет время - я все яснее и яснее разовью...

2. Григорьев А. А. - Погодину М. П., 26 августа - 7 октября 1859 г.

Входимость: 1. Размер: 39кб.

Часть текста: 231. М. П. ПОГОДИНУ 26 августа - 7 октября 1859. Санкт-Петербург Авг. 26. ПолюстровоК Не имея покаместь никаких обязательных статей под руками, я намерен изложить Вам кратко, но с возможной полнотою, все, что случилось со мной внутренне и внешне с тех пор, как я не писал к Вам из-за границы. Это будет моя исповедь - без малейшей утайки. Последнее письмо из-за границы я написал Вам, кажется, по возвращении из Рима 2 . Кушелев дал мне на Рим и на проч. 1100 пиастров, т. е. на наши деньги 1500 р. Из них я половину отослал в Москву, обеспечив таким образом, на несколько месяцев, свою семью; до 400 пошло на уплату долгов - остальные промотаны были в весьма короткое время безобразнейшим, но благороднейшим образом, на гравюры, фотографии, книги, театры и проч. Жизнь я все еще вел самую целомудренную и трезвенную, хотя целомудрие мне было физически страшно вредно - при моем темпераменте жеребца; кончилось тем, что я равнодушно не мог уже видеть даже моей прислужницы квартирной, с(ин)ьоры Линды, хоть она была и грязна, и нехороша. Теоретическое православие простиралось во мне до соблюдения всяких постов и проч. Внутри меня, собственно, жило уже другое - и какими софизмами это другое согласовалось в голове с обрядовой религиозностью - понять весьма трудно простому смыслу, но очень легко - смыслу, искушенному всякими доктринами. В разговорах с замечательно восприимчивым субъектом, флорентийским попом 3 , и с одной благородной, серьезной женщиной 4 - диалектика увлекала меня в дерзкую последовательность мысли, в сомнение, к которому из 747 Х 1 2 расколов православия (у comptant 1* и раскол официальный) принадлежу я убеждением: оказывалось ясно как день, что под православием разумею я сам для себя просто известное, стихийно-историческое начало, которому суждено...