Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "Ш"

1. Другой из многих

Входимость: 1. Размер: 219кб.

Часть текста: грустно открыли глаза свои на свет Божий; этому более была причина и та, что накануне ждали от тебя письма и не получили; слава Богу, однако ж, рано утром в 10 часов подали письмо: оно было бальзамом утешения и спокойствия нашего; какая половина тяжести с нас спала - мы видели, что ты жив и здоров - вот счастье, вот жизнь для нас - благослови тебя Господи, услыши молитву нашу. Ты верно захочешь знать, как провели этот день? Обыкновенно по порядку, явились с поздравлениями и с просвирами домашние, потом дьячки и просвирня, а окончательно Охлабенина Авдотья Тимофевна прислала неразделимые три просвиры, и это нас обрадовало как будто пророчество, что и мы хоть разделились, а все-таки когда-нибудь соединимся. К обеду пришла она, да еще кое-кто, и говорили все об тебе. Ты уведомляешь теперь в каждом письме, что работаешь, а следственно все-таки получаешь и награду, и потому первым правилом себе положи, хотя понемногу, разделываться с долгами и приодеться; последствия тебе докажут, что нет ничего этого на свете лучше: ты будешь спокоен и свободен, а это освежит твою голову, осветлит мысли - и, поверь, на людей и на все будешь иметь другой взгляд; сам поверь это: оборотись назад и увидишь, что мы говорим правду. Рассуждая о делах твоих, призывая имя Господне, дивимся милостям Его; но ты, друг любезный, видя такое благоволение, сохрани заповеди Его и более всего - не надейся на князи и на сыны человеческие и, покуда не получишь обещанной тебе должности, не пренебрегай настоящей; все может еще случиться: или продолжится долго, или какие другие обстоятельства случатся - заметь этот совет. Ты совершенно забываешь отвечать нам на вопросы по нашим письмам; по нескольку раз они повторены, и ты, в своей рассеянности и восторженности, не то что пренебрегаешь, а забываешь; это больно нам не нравится, ибо мы аккуратно хотим знать, получаешь ли ты посылаемое нами,- уведомь! Милушка! не забудь в первом письме...

2. Шекспир В.: Сон в летнюю ночь (старая орфография). Действие третье

Входимость: 1. Размер: 40кб.

Часть текста: какъ оно должно быть, въ присутствiи князя. Основа. Петръ Пила! Пила. Что тебе, неугомонное дитятко? Основа. Есть тутъ вещи, въ этой комедiи о Пирамъ и Тизбе, которыя никакъ не понравятся. Первое дело, на счетъ меча: чтобы самого себя поразить -- обнажитъ это Пирамъ совсемъ наголо... Барынямъ, пожалуй, покажется зазорно: какъ ты думаешь? Рыло. Раздуй меня горой! это точно дело щекотливое. Голодай. Я полагаю такъ, что резню-то намъ совсемъ бы оставить, чтобы худа не вышло. Основа. Ничего не оставить... Я также придумалъ средство, что все будетъ въ совершенствъ. Напишите мне прологъ -- ну, и въ прологе-то пусть будетъ сказано, что мы нашими обнаженными мечами никому дурна не сделаемъ и что Пирамъ зарежется не взаправду, а такъ, для примера, и, для большаго обезпеченiя, сказать, что Пирамъ дескать не настоящiй Пирамъ, а Основа ткачъ. Это ихъ избавитъ отъ всякаго страха. Пила. Резонъ! прологъ, такъ прологъ. И написать его восьмистопными и шестистопными стихами. Основа. Подымай выше! Надбавь еще две стопы: чего ихъ жалеть37. Рыло. Не испугались бы тоже барыни льва? Голодай. Боюсь я этого, признаться вамъ. Основа. Это точно: вы, честные господа, сами поразсудите: привести -- Боже насъ упаси -- льва, льва въ такое место, где есть барыни! это -- дело преопасное. Потому, я вамъ скажу, не бываетъ дикаго зверя страшнее, чемъ левъ, да еще притомъ живой, и надобно объ этомъ основательно разсудить. Рыло. Значитъ, нуженъ еще другой прологъ, на счетъ льва. Основа. Нетъ! Надобно только по имени его назвать и чтобы половина человеческаго лица видна была изъ-за львиной гривы и самъ онъ пусть скажетъ вотъ что, или что нибудь въ этомъ родъ: "Сударыни,...

3. Один из многих

Входимость: 2. Размер: 106кб.

Часть текста: уже восемь часов. Раздался оглушительный и неприятный крик огромного насекомого, которое зовут дилижансом. Дверь ограды отворилась и оттуда вышел человек. При появлении этого человека одна из гувернанток, которых всегда так много на дачах, высокая, длинная и худая, приставила к глазу лорнетку. Ее примеру последовала и другая, низенькая и довольно толстая, с которой любезничал какой-то поручик. Только, впрочем, и было замечательного при выходе из ограды этого человека. Одна из гувернанток скоро обратилась с лорнетом в другую сторону, другая заметила сквозь зубы: - On le voit tres-sauvent. {- Его часто видать (франц.).} - C'est un habitue, {- Это завсегдатай (франц.).} - подхватил офицер. Разговор тем и кончился. Человек, который вышел из-за ограды, вероятно на призыв дилижанса, был довольно высок ростом и одет очень изящно, хотя немного странно, немного эксцентрически. На нем был черный бархатный однобортный сюртук, застегнутый почти доверху, небрежно повязанный легкий шелковый платок с большими отложными воротничками; черные перчатки обтягивали его до невероятности маленькую руку; в правой была у него палка огромной величины с искусно вырезанным черепом из слоновой кости вместо ручки. Черная бархатная фуражка без козырька, густая черная борода, довольно живописно падавшая на голландскую рубашку, и гладко остриженные волосы придавали ему какой-то особенный, оригинальный вид. В его физиономии, очень выразительной, не было ничего особенно неприятного, но бледные, тонкие губы, сжатые в вечную улыбку, но что-то слишком дерзкое в выражении больших черных глаз возбуждали чувство невольной антипатии во всем петербургском народонаселении, так привыкшем к уровню однообразных вицмундирных физиономий, так искренно неприязненном всему, что смеет носить печать какого-либо нравственного превосходства. Увы, таковы все мы от ...