Поиск по творчеству и критике
Cлово "SIC"
Входимость: 1. Размер: 32кб.
Входимость: 1. Размер: 115кб.
Входимость: 1. Размер: 68кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 32кб.
Часть текста: которыя раздражительностью и безтактностью приводятъ въ отчаянiе самыхъ жаркихъ его поборниковъ, статей, въ которыхъ несколько словъ правды исчезаютъ въ разливанномъ море жолчи, въ изверженiи, отсталыхъ антипатiй и домашнихъ дрязговъ, между прочими обвиненiями, делаемыми косвенно Белинскому и прямо его последователямъ, говоритъ: "Такъ точно эти несчастные (последователи Белинскаго) ругали и ругаютъ Хомякова no указу данному Белинскимъ, которому были противны те или другiя убежденiя Хомякова. Но вотъ теперь вышли стихотворенiя Хомякова. И новые приверженцы и старые противники могутъ читать ихъ сполна, не прибегая кь Христматiи г. Галахова. Извольте сказать ваше мненiе и потомъ сравните, что говорилъ о Хомякове Белинскiй". "Точно такимъ же образомъ ругалъ онъ Языкова, Глинку" и проч... Г. Лонгиновъ писалъ свою статью, исполняя две свои равно оффицiальныя обязанности: обязанность секретаря Общества, которое хотя и назвало себя несколько по новому: обществомъ любителей Русской Словесности, но все-таки не можетъ перестать быть обществомъ любителей Россiйской Словесности, и обязанность присяжнаго критика-хвалителя "Русскаго Вестника", съ высшихъ точекъ зренiя котораго русская литература стоитъ только всегда или словъ назидательныхъ или mention honorable. Г. Погодинъ писалъ свою статью въ гораздо болыыемъ азарте, нежели тотъ азартъ, которымъ онъ попрекаетъ покойнаго Белинскаго. Азартъ Белинскаго -- азартъ во время борьбы за мненiя, совершенно понятенъ. Азартъ Погодина -- азартъ заднимъ числомъ, только вредитъ той правде, которую хотелъ онъ высказать. Въ немъ слышится только застарелая, упорная и темъ не менее отсталая борьба съ Белинскимъ и его мненiями, а въ сопоставленiи съ именами Языкова и Хомякова имени Глинки (Ф. Н.), видна замечательная безтактность, после которой такъ и ждемъ, что посыплются еще имена другихъ непризнанныхъ критикой Белинскаго поэтовъ: М. Дмитрiева, Шатрова, Милкеева и проч. и проч. Удивительный...
Входимость: 1. Размер: 115кб.
Часть текста: Михайловича к Дуку Фердинандусу, - я жил в одной из самых темных его улиц... или нет, не улиц. Улица - это via, via, например, Ghibellina, via Кальцайола, а я жил в Борго, в Borgo Sant-Apostoli, т. е. в улице, состоявшей из нескольких улиц, перерываемых множеством узеньких, маленьких, грязненьких кьяссо, {2} которые были отдушинами Борго на Лунгарно, т. е. на набережную Арно. Отдушины эти - нельзя сказать чтобы отличались благовонием, тем более что в них вы не встретили бы ни разу обычной надписи: Si il nome christiano portate {Если вы носите христианское имя (итал.).} {3} и т. д. Нельзя сказать также, чтобы кьяссо отличались особенными изяществом и роскошью. Из них под вечер выскакивают обыкновенно на Лунгарно или оборванные синьоры "с чужим ребенком на руках" {4} и с припевом, действующим ужасно на человеческие нервы, если только эти нервы не канаты или не укреплены какой-нибудь крепко всаженной в них теорией - хотя бы теорией, например, английской о вреде безразличной помощи ближним или нашей доморощенной об исключительной помощи соотечественникам. Но теория, как известно, мастерски вьет из человеческих нервов канаты, на которые ничто не действует, даже болезненный, пожалуй, выученный, но лучше сказать, вымученный тон стона синьоры в отребиях, {5} преследующей вас своим sono fame, signer, sono fame {я голодна, синьор, я голодна (итал.).} от Понте-Веккио до Понте делла Тринита и гораздо далее, нагло - но как-то жалко-нагло цепляющейся вам за рукав, поспевающей за вами, как бы вы ни ускоряли ваши шаги. Не могу также добросовестно сказать, чтобы кьяссо были замечательны относительно целомудрия их обитателей. Pst, pst - этот призывный клич слышится вам из окон почти во всякое ...
Входимость: 1. Размер: 68кб.
Часть текста: были новы Все впечатленья бытiя когда выходя на арену словесности россiйской, мы несли въ душе множество надеждъ и между прочимъ, надежду на скорое возстановленiе въ ней правильныхъ отношенiй критическаго сознанiя къ явленiямъ литературы, -- готовы были даже говорить съ Тютчевымъ: Жди яснаго назавтра дня мы завели у себя особую рубрику, хоть и необязательную, не постоянную, но все таки -- более или менее заявлявшую притязанiе на прочное существованiе -- именно рубрику: "незамеченныхъ нашей критикою явленiй". Выборъ нашъ палъ съ перваго разу на явленiе вовсе не крупное, но во всякомъ случае крайне несправедливо незамеченное нашей тогдашней критикой -- на разсказъ г. Н. Д. "Лесъ"; -- потомъ на явленiе въ высшей степени важное въ литературе, на такое явленiе, которому, хоть и не въ целости его -- но въ отдельныхъ частяхъ суждено столь же долго, сколько и самой русской литературе, на "Псковитянку" покойнаго Мея -- и наконецъ на деятельность уже безпорно очень крупнаго, перворазряднаго писателя, котораго однако критика наша условилась хвалить какъ-то огульно, не входя въ разборъ его существенныхъ достоинствъ и недостатковъ, мiросозерцанiя и манеры -- на деятельность Л. Толстаго. На томъ мы и остановились. Авторъ "Леса" написалъ после "Воду" и еще кажется что-то: вещи уже вовсе незамечательныя и притомъ отзывавшiяся повторенiемъ "Леса" -- стало-быть на первомъ шаге и остановился. Во всякомъ случае, мы нисколько не раскаявались, что съ большимъ...