Поиск по творчеству и критике
Cлово "1826"
Входимость: 2. Размер: 88кб.
Входимость: 1. Размер: 34кб.
Входимость: 1. Размер: 5кб.
Входимость: 1. Размер: 93кб.
Входимость: 1. Размер: 36кб.
Входимость: 1. Размер: 10кб.
Входимость: 1. Размер: 331кб.
Входимость: 1. Размер: 166кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 2. Размер: 88кб.
Часть текста: Что перед ним ваш р о мантизм! В самом деле, это стремление к народности весьма замечательное явление. Не говоря уже о наших романистах, и вообще новых писателях, взгляните, что делают заслуженные корифеи нашей словесности: Жуковский, этот поэт, гений которого всегда был прикован к туманному Альбиону и фантастической Германии, вдруг забыл своих паладинов, с ног до головы закованных в сталь, своих прекрасных и верных принцесс, своих колдунов и свои очаровательные замки -- и пустился писать русские сказки... Нужно ли доказывать, что эти русские сказки так же не в ладу с русским духом, которого в них слыхом не слыхать и видом не видать, как не в ладу с русскими сказками греческий или немецкий гекзаметр?.. Но не будем слишком строги к этому заблуждению могущественного таланта, увлекшегося духом времени: Жуковский вполне совершил свое поприще и свой подвиг: мы больше не вправе ничего ожидать от него. Вот другое дело Пушкин: странно видеть, как этот необыкновенный человек, которому ничего не стоило быть народным, когда он не старался быть народным, теперь так мало народен, когда решительно хочется быть народным; странно видеть, что он теперь выдает нам за нечто важное то, что прежде бросал мимоходом, как избыток или роскошь. Мне кажется, что это стремление к народности произошло из того, что все живо почувствовали непрочность нашей подражательной литературы и захотели создать народную, как прежде силились создать подражательную. Итак, опять цель, опять усилия, опять старая погудка на новый...
Входимость: 1. Размер: 34кб.
Часть текста: сряду каким-то летаргическим, болезненно-бесчувственным сном, что - надобно тебе сказать - всегда для меня очень приятно. Еще и в Москве я часто, бывало, проводил ночи не смыкая глаз, для того только, чтобы доставить себе удовольствие спать утром самым эксцентрическим сном; ты знаешь, я вовсе неприхотлив в моих вкусах, вовсе не гастроном, нисколько не знаю толку в вине и даже, к величайшему ужасу порядочных людей, совершенно не привязан к комфорту, но - в отношении ко сну - я прихотлив, разборчив, как слишком немногие, и могу сказать, что во сне я знаю толк почти столько же, сколько в женщинах, потому что, apres tout, {в конце концов (франц.).} только две эти вещи я и люблю на свете: было время - славное, право, время, - когда, ложась спать, я знал, я был уверен, что бросаюсь в совершенно иную, в совершенно новую жизнь, бросаюсь с тем же чувством страха и лихорадочного удовольствия, с каким бросаются в воду с возвышенности. Да, - сон вещь хорошая, чуть ли не лучшая в жизни, - чуть ли, говорю я, потому что есть другая, ей равная, - женщина, но и женщина не тот ли же сон, только почти всегда зловещий... Не в этом дело, впрочем: дело в том, что я проспал семь часов сряду, как убитый. Просыпаюсь, смотрю на часы - второго половина. Боже мой! Целых еще 18...
Входимость: 1. Размер: 5кб.
Часть текста: Вы помните, я ждал много доброго от кометы! 1 А кстати, помните ли Вы это странное лето* моего отъезда за границу? С зловещим красным цветом окраин неба, с чем-то осенним в зелени, с чем-то тяжелым в воздухе?.. Знаете ли, что? (ведь я циник в откровенности). Под влиянием этого мрачно-поэтически тяжелого в воздухе, со всякой другой женщиной, которую бы я уважал менее глубоко и нежно, чем Вас, - можно было в дружбе доиграться до любви - да, может быть, несмотря на глубокое и нежное уважение, я бы и доигрался, по свойственной мне мерзости, если бы Вы не были еще вдобавок Крестом на могиле моего заветнейшего прошлого!! Все это прекрасно - а цели-то в жизни все-таки нет. Работаю я страшно, хлопочу, как самый деятельный чиновник (я ли это?), а все-таки подозреваю, что вожу воду на чорта. Добавьте к этому, что не только работать, а беспрестанно интриговать или, по крайней мере, разбивать чужие подкопы нужно... Ну - пока работаешь или интригуешь, это и занимает... А потом, потом - желчь да длинная, почти бессонная ночь. Вот и теперь. Досидел до двух... О, усну ли я хоть раз еще тем молодым ...
Входимость: 1. Размер: 93кб.
Часть текста: Органический взгляд и его основной принцип О чем бишь нечто? Обо всем! Репетилов В последнее время между мной и тобою возникло несколько, не скажу разногласий, но недоумений насчет нескольких же вопросов, относящихся к русской литературе, а стало быть, и к искусству вообще, и стало быть, - так как искусство есть, с одной стороны, органический продукт жизни и, с другой, ее органическое же выражение, - то и к жизни вообще. Поводом к таким недоразумениям были те крайние последствия органического взгляда на литературу вообще и на русскую литературу в особенности, которые высказать со всею искренностью и со всею обычною моей дерзостью я считал и считаю до сих пор необходимым. Всякая мысль, если она родилась органически, а не голо-логически, должна вполне совершить свой органический же процесс, ну, хоть для того, чтобы выяснилось ее уродство в кругу других организмов и чтоб она была признана за органического урода. Взгляд мой на мысль, родящуюся голо-логически, гуляющую на полной логической свободе, равнодушно решающую ad libitum 1 , т. е. pro или contra, вопрос вроде: an non spiritus existant? 2 - как это потребуется обстоятельствами, или даже просто личным капризом ее производителей (родителями их назвать никак невозможно), - взгляд мой на такую всегда собою владеющую и дешево достающуюся мысль тебе достаточно...
Входимость: 1. Размер: 36кб.
Часть текста: потом и кровию, в истинном смысле этого слова - и, по пословице "с дурной собаки хоть шерсти клок", что же, кроме денег, прикажете вы брать с общества за те бесчисленные удовольствия разубеждений, которыми оно так щедро дарит на каждом шагу?.. Да, милостивы" государи! в наше время личный эгоизм нисколько не сжимается, il se gene le moins du monde, {он ничуть не стесняется (франц.).} напротив, он нагло выдвигается вперед, как бы мелочен он ни был; он хочет, во что бы то ни стало, сделаться заметным, хоть своею мелочностью: оттого-то в наше время, богатое страданием стало даже смешно и пошло говорить о страдании, оттого-то болезненная борьба заменилась цинически-презрительным равнодушием, и слово "высокое чело" обратилось в другое слово, более выразительное, и это - извините пожалуйста - "медный лоб". Иметь медный лоб - вот высокая цель современного эгоизма, хоть, конечно, не многие еще прямо говорят об этой цели. Хороша ли, дурна ли эта цель - судить не мне, да и не вам, милостивые государи, а конечно только Тому, пред очами Которого длинной цепью проходят мириады миров и века за веками, каждый с своим особым назначением, с своим новым делом любви и спасения... "Возвратимся к нашим барашкам", т. е. к тому, что я жил еще в Москве, что я был молод и влюблен - и это будет истинное возвращение к пасущемуся состоянию, ко временам счастливой Аркадии, к тем славным временам для каждого ...
Входимость: 1. Размер: 10кб.
Часть текста: - я видел от Вас так много горького и сладкого, что привязанность к Вам срослась с моим существом. Вы со мной еще с юношей беседовали о самых важных вопросах (во времена доктора Гая), Вы написали ко мне в Петербург несколько строк, полных глубокого чувства; Вы меня и бранили без меры, и без меры же подымали меня в собственных глазах во все времена моей безобразной, но полной жизни... Лирическое чувство, которым Ваше последнее письмо меня наполнило - несколько разлетелось потом... И знаете от чего? Читали ли Вы в "Норде" (в первых пяти ноябрьских нумерах) один фельетончик из Петербурга 1 - срамный фельетончик, где мы хотим показать, что и мы дескать европейцы, и у нас есть блудницы, скандальные истории, Demi-monde*... Это ужасно! Не знаю, произвел ли он в Вас тоже чувство негодования... Ведь это голос из России, это - les premices** нашей свободы слова... Бедный, обманутый, самолюбием ли, безумным ли увлечением, Г(ер-цен). Неужели один подобный фельетон не наведет его на мысль... что уж лучше старообрядчество, чем подобная пакость моральной распущенности! Еще мысль, которая гложет меня: что, если все, что ни делается или ни затевается, делается и затевается только для виду, для блезиру, и завершится чем-нибудь вроде подобного фельетончика. Во всех подобных случаях для меня со всею неумолимостью поставляется вопрос: что противнее душе моей, ее правде: подобный ли фельетончик или православие блаженной памяти "Маяка"? А все, все, и в душе, и в обстоятельствах...
Входимость: 1. Размер: 331кб.
Часть текста: и проч. и проч... Когда талант какого-либо писателя горячо любит и высоко ценит критик,-- подобный прием ему особенно противен. Тут может быть возникнет сейчас же вопрос: имеет ли право критик говорить о таланте, который он горячо любит и высоко ценит, не перестает ли он быть м отношении к такому таланту критиком, т. е. лицом судящим, взвешивающим, оценивающим, указывающим недостатки и промахи? Такой вопрос конечно может возникнуть только в кружках, ничего не питавших кроме критических статей гг. Греча, Кс. Полеваго, Булгарина, Сенковского и иных, приучивших публику их читавшую и поныне еще может быть читающую, к извинениям в случаях их особенного расположения к тому или другому из авторов -- да в кружке замоскворецких или коломенских барышень, которые всегда думают, что им сказали что либо "в критику" -- но все же ведь он, этот пошлый вопрос, может возникнуть... потому что, при малой развитости понятий в большей части нашей публики, еще не привыкли уметь отделять расположение к дарованию от расположения к личности. Даже Белинский не успел приучить к этому. Большей части читающих, и даже пишущих, и даже иногда критикующих,-- непонятен тот процесс раздвоения на человека чувствующего и человека судящего, который совершается в критике; т. е. в лице, взявшем на себя трудную роль выражать свое личное сознание, примеряя его к общему сознанию. Сознавая свои особенные, личные симпатии к талантам, он так же подвергает самого себя, т. е. эти симпатии, суду и анализу как подвергает ему общее сознание -- разлагая как свое, так и общее на разумное и неразумное. Потому что ведь и в общем бывает часто известная доля неразумного. Общее конечно правее личного -- но когда? Только тогда, когда оно перейдет из настоящего в прошедшее: в минуту настоящего -- общее представляет только хаос, в котором...
Входимость: 1. Размер: 166кб.
Часть текста: принадлежавшую к числу немногих, на которых предметы искусства действительно и притом не насильственно занимают собравшихся, предложен был Вами вопрос: имеет ли право художник переноситься совершенно в чуждые ему состояния духа, миросозерцание, строй чувствований? Таков был общий смысл вопроса, предложенного Вами по поводу, не помню какого именно, частного случая; в нем заключалось два смысла: 1) имеет ли право художник как известное лицо, с известным образом мыслей, с известною настроенностью чувствований, переноситься в состояния духа, ему чуждые, в настройства чувствований, более напряженные или менее напряженные, нежели свойственное ему душевное настройство, и 2) имеет ли право художник как сын известного века, член известной церкви и член известного народа переноситься в миросозерцание и строй чувствований, чуждые ему как таковому? Всеми беседовавшими вопрос был взят преимущественно с этой последней стороны и каждому из них, несмотря на разницу взглядов, показался в высшей степени важным. Таков он был и на самом деле в обоих его смыслах. Если выразить его другими словами, он будет заветнейшим вопросом настоящей минуты, вопросом о правде , которой мы требуем от художества, об искренности отношений художника к жизни и об искренности его таланта. С другой стороны, в вопросе заключается новый вопрос о связи художества с нравственностью, по существу своему весьма тревожный и который долгое время старались обходить, потому что разрубка его оказалась далеко не столь беспоследственною, как разрубка Гордиева узла Александром. Наконец, вопрос подкапывался...